"Рутина и скука - очень страшные вещи..."
Каких знаний не хватает современному учителю? Как в классе не просмотреть потенциального убийцу? Как учитель должен рассказывать школьникам об убийстве жирафа в прямом эфире? Об этом корреспондент "РГ" беседует с ректором Московского городского педагогического университета, в недавнем прошлом статс-секретарем минобрнауки Игорем Михайловичем Реморенко.
- Разработан новый профессиональный стандарт учителя. Как бы вы адаптировали его на выпускника своего вуза?
Игорь Реморенко: Молодой учитель должен хорошо знать предмет, быть готовым учиться и профессионально совершенствоваться, уметь общаться с детьми и работать с классом. Это главное.
- Как может учитель не знать свой предмет?
ИР: Если учитель просто пересказал учебник, школьникам будет невероятно скучно. Тут важно не просто знать предмет, но уметь увидеть в нем "цепляющие" интересные задачи. Иногда весь план урока состоит из нескольких вопросов, которые надо задать, а дальше, разбудив дискуссию в классе, следовать за ее ходом.
- Некоторые педагоги с трудом принимают новшества - от интерактивных досок и электронных журналов до требований по инклюзивному образованию. Говорят: "Нас этому не учили". Как быть?
ИР: Учиться. Быть забронзовевшим дипломированным специалистом сегодня не получится. Технологии и методики постоянно меняются. Только у нас в вузе за последние четыре года число слушателей курсов повышения квалификации выросло с 400 до 8000 человек. Потому что меняется не просто многое - сами ученики. В школу приходят медийнозависимые дети, с ними возникают новые сюжеты.
- Большинство учителей считаются специалистами - у них пятилетнее университетское образование. Вы предлагаете всем идти в магистратуру?
ИР: Для многих это был бы очень разумный вариант. Можно взять курс управления в образовании - толковых руководителей очень не хватает. Можно заняться коррекционной педагогикой - пригодится и при работе в спецшколах, и при внедрении инклюзивного образования, когда на базе обычных школ обучают детей с ограниченными возможностями здоровья. Есть и другие варианты. Тем более что пока специалисты в магистратуре учатся бесплатно.-
- Каких знаний больше всего не хватает вашим студентам?
ИР: Со знаниями у ребят все более-менее в порядке. Но, например, их надо учить как примененять теоретические знания на практике. Это в аудитории не постигнешь, используем специальные занятия в игровой форме. Отправляем группу студентов "на Марс". Не на планету, а на модель космической станции, где с ними проводят обучающую игру. Там одно из заданий - классифицировать минералы, образцы которых привез отправленный на разведку марсианский робот. Рассматривая камушки, ребятам надо понять, что именно попало им в руки. То есть выделить основные признаки и отбросить второстепенные. Так и учим отличать важное от второстепенного.
- Абитуриентам по 17-18 лет. Как понять, кто из них сможет стать настоящим учителем, а кому эта профессия противопоказана? Нужно проводить тестирование наподобие отбора будущих пилотов в летные училища?
ИР: Абсолютно надежных способов отбора нет. Надо набирать студентов, учить, давать им больше практических занятий: от одной трети до половины времени они могут проводить в школах, а летом - отправляться вожатыми в лагеря.
Нашим студентам предлагают проходить практику и в, казалось бы, непрофильных организациях. Речь идет о музеях, библиотеках, даже банках и предприятиях системы жилищно-коммунального хозяйства. Что они там делают? Учат, но взрослых. Объясняют пенсионерам, зачем нужна банковская карточка, как ей можно расплачиваться. Или рассказывают про счетчики для воды, тарифы. Есть огромный массив информации, который надо донести для людей. Это все нужная и важная работа для будущего учителя.
Я считаю, что современная подготовка педагога связана с овладением самыми различными образовательными технологиями и практиками. Они, кстати, лучше всего приживаются как раз за пределами школы. Ресурс изменения педагогического образования сейчас лежит не в системе образования, а в сфере образования. Готовить нужно специалистов в сфере человеческого развития. Некоторые из них, быть может, как раз самые лучшие, пойдут в школу.
- Была высказана идея: переучивать в учителя выпускников других вузов, которые, отучившись, решили связать свою жизнь со школой.
ИР: Для них тоже вполне подойдет магистратура по педагогике. Тем более что для людей с высшим образованием срок обучения в ней может быть скоро сокращен до одного года. Сейчас учителям, особенно в Москве, стали платить достойные зарплаты, так что потратить еще год на магистратуру может быть для многих очень разумным и полезным шагом.
- Почему учителя просмотрели десятиклассника, устроившего стрельбу в школе в Отрадном?
ИР: Я не знаю всех подробностей той ситуации. Знаю, что это самая обычная школа, не тронутая модернизацией - ее не укрупняли, не меняли штаты, не учили учителей новым технологиям. Такое обычно происходит в школах, где много рутины, нудных процедур, а детям скучно. Рутина и скука - очень страшные вещи. Академик Василий Давыдов говорил: "Дети болеют от безделья".
- В Дании на глазах у детей убивают и препарируют животных. О чем в такой ситуации должен говорить с детьми учитель?
ИР: Эту ситуацию и подобные нельзя замалчивать. Не так важно, что об этом скажет сам педагог. Если организовать честное обсуждение, разговор сам придет к правильному выводу. Вообще урок почти никогда не идет так, как это было запланировано. И если кто-то из учеников хочет что-то обсудить, например, судьбу убиенных жирафа и волка, самое плохое, что может сделать учитель, сказать: "Это не тема сегодняшнего урока". Наличие вопросов у детей - самое главное, чего должен добиваться учитель. В умении организовать дискуссию в классе и помощи детям в самоопределении в окружающей действительности как раз и состоит мастерство учителя.